Раздел: не указан
Ключевые слова:
Информационное общество, информационные технологии, Интернет-технологии, сетевые структуры, реструктуризация времени, профессиональная культура, коммуникативная культура, политическая культура, потребительская культура.
Аннотация:Статья посвящена анализу четырех основных сфер социокультурной среды (профессиональная культура, коммуникативная культура, политическая культура, потребительская культура) в связи с формированием культуры информационного общества. Автор анализирует трансформацию старых и развитие новых культурных форм, связанных с использованием информационных, телекоммуникационных и Интернет-технологий.
Текст статьи:
В процессе деятельности человека происходит постоянное возникновение новых и трансформация старых культурных форм, которые формируются в условиях уникальной и обладающей разной степенью устойчивости социокультурной среды. Современная социокультурная среда обладает высокой степенью динамики. В данной статье мы рассмотрим четыре основные сферы социокультурной среды (профессиональная культура, коммуникативная культура, политическая культура, потребительская культура), изменения в которых играют ключевую роль для формирования культуры информационного общества.
Профессиональная культура
Относительно бизнеса в целом, можно констатировать, что сфера информационных технологий в США, стране-колыбели информационного общества, стала одной из ведущих отраслей экономики[1]. К концу 1998 года, например, объем онлайн торговли в США достиг 43 миллиардов долларов в год. Несмотря на скандалы, связанные с компаниями вовлеченными в рынок информационных технологий в 2000 году, известная исследовательская корпорация «Форрестер» заявила, что объемы электронной коммерции в США достигнут примерно 3 триллионов долларов к 2004[2]. К моменту написания данной статьи доступные данные свидетельствуют о достижении объема электронной коммерции в 1,7 триллиона долларов в 2003 году при динамике роста этого сектора экономики в 11,2% по сравнению с 2002 годом[3]. Все эти данные говорят о колоссальных изменениях на рынке труда и на потребительском рынке. Возникают и формируются новые профессии, вкупе с профессиональными кодексами поведения, языками, потребительскими и досуговыми предпочтениями.
В сфере профессионального образования наиболее значительные изменения регистрируются на уровне университетов и колледжей. Интернет-технологии не только изменили способы, с помощью которых преподаватели общаются со студентами и друг с другом, но и сами учреждения образования, которые начали активно экспериментировать с различными способами использования киберпространства для обеспечения процесса образования от онлайновой публикации программ, материалов учебных курсов, ссылок и электронных ресурсов до таких сложных методик как разработка онлайн-проектов, предусматривающих создание интерактивных веб-сайтов.
В сфере высшего образования начали распространяться онлайн-обсуждения в форме форумов и телеконференций по электронной почте или через веб-сайты. В требования некоторых курсов были введены обязательное использование электронной почты для общения преподавателей и студентов. Широко распространилось использование электронных бюллетеней, в которых студенты обсуждают темы курса, отвечают на вопросы преподавателей и других студентов. Одним из методов работы со студентами стали обсуждения в специально созданных для этой цели чатах в режиме реального времени.
Однако самым значительным изменением в образовательной сфере, связанным с информационными технологиями стало дистанционное обучение. Постоянно растущее число вновь созданных и уже существующих образовательных учреждений предлагают курсы обучения через Интернет. Программы дистанционного обучения используют весь арсенал информационных технологий, позволяющий обмениваться текстовой, графической, аудио и видео информацией. В некоторых случаях программы дистанционного обучения полностью исключают личный контакт, требующий физического присутствия, что вызывает опасения разного рода начиная с многочисленных способов обмана в процессе обучения до опасности утраты такой культурной формы как прямое человеческое общение лицом к лицу. Тем не менее, вышеназванные изменения в образовательной сфере представляют собой новые культурные формы, которые активно развиваются и получают официальное признание как на уровне университетов, так и на государственном уровне.
В странах Запада информационные технологии внесли серьезные изменения в юридические профессии. Например, Интернет стал важным инструментом для общения адвокатов с клиентами, поиска информации о противниках по судебному процессу, рекламирования юридических услуг, доступа к правовым базам данных и т.д. За время существования Интернета юридическое профессиональное сообщество в США создало крупнейшую в истории информационную базу первичных юридических документов с комментариями и аналитикой, которая доступна широкой общественности в любое время.
В сфере здравоохранения в дополнение к указанным выше инструментам информационных технологий созданы индивидуально настраиваемые медицинские справочники, которые доступны через порталы основных поисковых систем, включая обновленные ссылки на связанные с проблемами здоровья веб-сайтами[4]. Медицинские проблемы обсуждаются в чатах и тематических телеконференциях, участники которых обмениваются информацией личного характера. Уже вполне обычными являются консультации пациентов с лечащими врачами по электронной почте о ходе лечения, приеме лекарств или проведении процедур, которые пациенты сами могут провести у себя дома. Аудиовизуальные возможности информационных технологий позволяют сделать такого рода консультации еще более эффективными, так как позволяют пациентам предоставить врачам большую информацию о своем физическом состоянии. Американская медицинская ассоциация (American Medical Association) рекомендует врачам создавать собственные веб-сайты и детально описывает свою политику в области использования информационных технологий[5]. В онлайновом варианте выходят крупнейшие медицинские журналы, огромное количество медицинской информации публикуется организациями здравоохранения и фармацевтическими компаниями.
Во многих компаниях принятой корпоративной политикой является обмен оперативными сообщениями по электронной почте даже внутри одного офиса, когда получатель информации сидит в нескольких метрах от отправителя за другим компьютером. Все это изменяет модели поведения людей, содержание общения и профессиональные взаимоотношения.
Новая логика организации в информационном обществе, основанная на управляющем механизме сетевых технологий, определяет три уровня сетевых структур:
1. внутри-организационная сетевая структура, которая развивается внутри отделов и суб-отделов организации, заменяя бюрократический режим управления, например, в случае с глобальными производственными сетями, размещающими их дискретные функции в различных регионах мира;
2. межорганизационная сетевая структура, заменяющая рынок как традиционный режим координирования обмена;
3. сеть телеработников (телеработники — специалисты, выполняющие различные виды работы дистанционно с помощью информационно-коммуникационных технологий)[6].
Дж. Нейсбит следующим образом описывает принципы профессиональной культуры лидера информационной экономики компании «Интел» (Intel), основанной на сетевой структуре:
- У работника может быть несколько начальников.
- Такие функции, как закупки и контроль качества, осуществляются комитетом или советом, а не иерархически организованной группой, подотчетной единому руководителю.
- Нет отдельных кабинетов, есть только перегородки высотой до плеча, разделяющие офисное помещение.
- Одежда совершенно неофициальная.
- Сама компания управляется тройкой «высших руководителей»: «человеком со стороны», долгосрочным планировщиком и внутренним администратором.
- Хотя в конце концов решения принимает высшее руководство, от работников ожидается участие в обсуждении на равных.
- Поощряются споры с начальством, даже со стороны вновь принятых служащих[7].
Указанные выше три уровня сетевых структур изменяют важные аспекты, связанные с профессиональной культурой, во многих областях человеческой деятельности. Примером может быть полная реструктуризация времени человека, работающего в сетевой структуре. Измененный и частично планируемый им самим график работы изменит частоту и глубину его социальных связей с близкими и знакомыми, определит другую длительность досуга и, возможно, изменит привычные формы проведения свободного времени.
Важным моментом для изменения профессиональной культуры в информационном обществе является возникновение сетевых структур телеработников (см. третий уровень сетевых структур выше), которые по сути являются автономными работниками[8]. Это новый быстрорастущий сегмент общества обладающий новыми профессиями или умениями и навыками необходимыми именно в информационном обществе. Это, в первую очередь, программисты, затем веб-дизайнеры, кодеры, системные администраторы, технологическая и профессиональная мобильность которых достаточно высока. Сетевые структуры позволяют им выполнять работу дистанционно из практически любой точки земного шара при наличии соответствующего сетевого доступа. В этой страте активно возникают специфические для нее формы профессиональной культуры, начиная от профессиональной лексики, жаргона и слэнга до досуговых практик.
Однако данная профессиональная культура не ограничивается указанными выше высоко технологическими профессиями, так как информационно-коммуникационные технологии активно проникают и в другие отрасли производства и услуг. По мнению П. Дракера, настоящая революционность информационной революции заключается не в информации, не в «искусственном интеллекте», не во влиянии компьютеров и обработки данных на принятие решений, политический процесс или стратегию, а в том, что еще пятнадцать лет назад никто не мог предвидеть — в электронной коммерции, т.е. во взрывном возникновении Интернета, как основного и, возможно, в итоге единственного канала распределения товаров, услуг и рабочих мест для менеджеров и специалистов[9]. Речь идет о радикально меняющихся национальных экономиках, рынках, промышленных структурах, сегментировании потребительского рынка, потребительских ценностях и поведении потребителей, а также о рабочих местах и рынках труда. Эти изменения в тоже время приводят к возникновению новых и иногда неожиданных отраслей промышленности, например биотехнологий и рыбоферм. Дракер указывает на революционность рыбоводства, говоря, что в течение следующих пятидесяти лет его развитие превратит людей в «морских скотоводов» из охотников и собирателей, также как в случае с подобными инновациями около 10 тысяч лет назад, которые превратили наших предков в земледельцев и скотоводов. Электронная коммерция как бизнес-технология принципиально отличается тем, что физическое расстояние между партнерами или между продавцом и клиентом перестает играть такую роль как раньше. Дракер утверждает, что электронная коммерция породила единственную экономику и единственный рынок. В действительности это утверждение является идеализацией, так как «единый» рынок электронной коммерции имеет множество ограничений, начиная с проблем коммуникации (языковой и культурный барьер) и заканчивая проблемами, связанными с уровнем развития экономик и политико-правовых систем конкретных стран. Таким образом, внешне ничем не ограниченный, он имеет значение только для тех компаний и потребителей, которые обладают стандартным набором характеристик и средств для обеспечения своего онлайн-присутствия. Тем не менее, как справедливо отмечает Дракер, местоположение для таких компаний перестает играть определяющую роль. Компания перестает быть в полном смысле местной (локальной) и начинает конкурировать в глобальном масштабе, что неминуемо изменяет стратегии бизнеса, работу с клиентами, подходы к рекламе, ассортимент продукции, набор сервисных услуг и так далее. В такой среде изменяются не только компании, но и потребители, их покупательские предпочтения, то, как они хранят и распоряжаются своими сбережениями.
Потребительская культура
Информационные технологии, колоссально увеличив возможности человека в плане доступа к информации, увеличили и возможность выбора. В индустриальном обществе выбор был ограничен внешними предложениями, доставляемыми физически на рынок местного сообщества, в информационном обществе потребитель получил возможность выбора, которая не ограничена местным рынком, а только наличием технологического и финансового ресурса потребителя. Культура предложения заменяется культурой потребительского выбора. Для потребителя информационного общества становится важным формировать новые умения, такие как умение собирать, анализировать релевантную информацию, четко формулировать свои запросы в процессе поиска, формировать индивидуальную сеть товаров, услуг, поставщиков, партнеров, которая максимально соответствует его социальному статусу, культурным кодам, вкусам и запросам.
Быстро развивающиеся сети электронной коммерции, упомянутые нами выше при анализе изменений в сфере профессиональной культуры изменяют модели потребительской культуры. В системе «продавец-покупатель» все более возрастает роль покупателя. И это не просто изменение модели потребительской культуры индустриального общества, лозунгом которой было «Все для покупателя!». Этот лозунг реализовывался путем наращивания массового производства и «выбросом» огромного количества и ассортимента товаров через магазины-мегамаркеты. Эта модель все еще превалирует и будет играть серьезную роль в течение неопределенного периода времени, так как обеспечивает поставки базовых продуктов большинству населения. Но и в эту модель информационно-коммуникационные технологии приносят изменения, которые серьезно изменяют потребительскую культуру. В декабре 2001 года автор данной статьи посетил магазин корпорации «Кеймарт» (Kmart) в г. Питсбурге, штат Пенсильвания, США, в котором отсутствовал обслуживающий персонал. Покупатели, предоставленные сами себе, выбирали товар, подходили к кассам, на которых компьютеры вместо кассиров предлагали им различные варианты оплаты товаров. Покупатели сами сканировали штрих-коды на упаковках, оплачивали товар, слышали благодарность от компьютера и выходили из магазина под прицелом камер службы безопасности. О подобных магазинах сообщила в краткой статье «Нью-Йорк Таймс»[10], но эти магазины все равно вызывали легкий шок у потребителей, пока новая культурная форма не стала привычной как для постоянных покупателей магазина, так и для общественного сознания.
Принципиальным отличием зарождающейся потребительской культуры информационного общества становится возрастающее участие покупателя во всех этапах «жизненного» цикла товара от замысла до утилизации. В информационном обществе возникло большое количество фирм, которые приветствуют идеи своих покупателей, предлагают покупателю произвести для него уникальный товар, который удовлетворял бы его конкретные специфические потребности. В потребительской культуре информационного общества покупатель становится со-разработчиком и со-производителем, контролируя процесс на этих стадиях с помощью ИКТ. Особенно это относится к сфере услуг и, в частности, к сфере образовательных услуг, когда потребитель совместно с поставщиком образовательных услуг разрабатывают специальные уникальные учебные курсы и, если необходимо, вносят коррективы в процессе обучения. Таким образом, в данном случае мы имеем дело с очень подвижной и гибкой средой, культура которой требует навыков гибкости, подвижности, высокой активности от участников процесса. Антагонистические отношения продавца и покупателя, соответствующие культуре индустриального, массового общества, переходят на стадию отношений партнерства между продавцом и покупателем, соответствующих культуре информационного общества.
Кроме того, эта новая культурная форма «покупатель-со-производитель» активно изменяет сферу нематериального производства, т.е. сферу производства «цифровых» продуктов, таких как компьютерные программы, вебсайты, блоги, подкасты. В этой сфере наблюдается лавинный рост массовой креативности и внеинституционального культурного производства. Журнал «Тайм» сообщает, что пользователи сайта «ЮТьюб» (YouTube)[11] передают на вебсайт 65 тысяч новых видео ежедневно, которые ежедневно просматривают 100 миллионов человек[12].
Новое культурное производство, являясь самоорганизующейся открытой системой, создает миллионы индивидуальных связей между пользователями-потребителями. Грань между производителем культурного продукта и потребителем становится «пористой»; отношения вертикальной иерархии пересекаются с отношениями горизонтальной. В такой системе культурного хаоса достаточно сложно ориентироваться опираясь на культурные коды традиционного или индустриального общества. В данной системе идет формирование новых культурных кодов, которые опираются на новую постмодернистскую синхронную концепцию пространства и времени, в отличие от старой модернистски диахронной.
Коммуникативная культура (самоидентичность, социальные связи)
Для воспроизводства системы культурных кодов и связанного с ними процесса коммуникации, необходимо поддержание механизмов воспроизводства идентичностей участников этого процесса. Под идентичностью, вслед за М. Кастельсом, мы понимаем процесс, через который социальный актор опознает себя и конструирует смыслы, главным образом на основе заданного культурного атрибута или совокупности атрибутов, исключая более широкую соотнесенность с другими социальными структурами[13]. Фиксируя увеличение дистанции между глобализацией и идентичностью, между сетью и «Я», Кастельс утверждает, что оно связано с кризисом той модели идентичности, которая была сконструирована греческими философами более двух тысячелетий назад. Этот кризис запустил процесс поиска новой системы связей, построенной вокруг разделяемой, реконструированной идентичности. Проявлениями поиска этой новой идентичности являются, по мнению Кастельса, локальные кризисы, связанные с подъемом национализма и религиозного фундаментализма (например, Европейские этнические кризисы, кризисы на постсоветском пространстве). В данном случае вектор поиска направлен в прошлое: люди ищут почву под ногами, обращаясь к опыту прошлого, которое, как правило, мифологизируется в коллективной памяти как «место» истинного знания и юдоли покоя и стабильности, несмотря на свидетельства о войнах, конфликтах и других событиях с явно негативным социальным потенциалом. Вектор, направленный в будущее, не обладает такой привлекательностью как возврат в прошлое, так как модель идентичности информационного общества не сконструирована, а ее нарождающиеся элементы часто имеют скорее пугающий, нежели придающий чувство уверенности характер. Например, современные диагностические технологии, основанные на компьютерном программном обеспечении, вторгаются на генный уровень, достигают точки зачатия индивида, которая идентифицируется с началом жизни человека, а, значит, с его сущностью, или (в религиозной традиции) с его душой. При движении по этому вектору встают вопросы, связанные с самим пониманием того, что есть человек, и насколько информационные технологии, включая нано- и биотехнологии могут изменить его сущность. Кроме указанных проблем, связанных с идентичностью в информационном обществе, важна проблема частичного изменения идентичности или попытки ее полной замены в процессе коммуникации. Этот аспект достаточно хорошо освещен в современной критической литературе, в основном, психологической[14]. В этой связи следует упомянуть несколько взаимосвязанных аспектов. Во-первых, информационно-коммуникационные технологии позволяют обычным пользователям (в отличие от пользователей, которых можно отнести к профессионалам, таких как программисты, системные администраторы, IT менеджеры и т.д.) сохранять анонимность при общении с такими же пользователями, что обеспечивает им более высокий, чем при общении лицом к лицу уровень свободы. Это часто выражается в нарушении культурных кодов, заложенных в самоидентичность человека в процессе социализации и инкультурации, и связанных с восприятием возраста, пола, этничности, религии, языка, гражданства и т.д. Во-вторых, попытки частичной замены идентичности, выражаются в приобретении прозвищ («ников») и нового образа («аватаров») для общения в киберпространстве. Этот процесс генерирует огромное количество знаков, символов и образов, так или иначе связанных с уже устоявшимися образами социокультурной реальности и оказывающими влияние на нее. В-третьих, некоторые пользователи производят практически полную замену идентичности с различными целями, например, просто из соображений безопасности в «сети, наполненной кибер-маньяками» или с целью совершения каких-либо действий, за которые предусмотрены определенные наказания. Наиболее интересной формой создания новой идентичности являются такие сетевые проекты, как проект «Вторая жизнь»[15]. Уже само название подразумевает, что пользователи не просто перенесут в киберпространство свою существующую идентичность, а создадут желаемый образ себя, свое второе «Я». Слоган проекта «Твой мир. Твое воображение»[16] также отражает неограниченность «ре-изобретения» себя в процессе конструирования своей новой идентичности. Создание своего виртуального второго «Я» в конечном счете приводит к созданию симулякра как образа лишенного объекта и к коммуникации между симулякрами или симулякрами и людьми, которое формирует новые ценности, новые отношения и оценки, а значит и новые культурные коды.
Интернет-технологии сформировали парадоксальную ситуацию: в реальном мире люди становятся более осторожными стараются защитить их личную информацию, а в виртуальном мире с измененными правилами социального взаимодействия достаточно свободно обмениваются личной информацией. Этот парадокс культуры информационного общества уже отразился в новой культурной форме: киберпреступности, связанной с кражей личной информации или как этот принято называть «кражей идентичности» (identity theft). Федеральное Бюро Расследований США, например, ведет огромное количество дел, связанных с данным преступлением. Одно из дел имело 30 тысяч потерпевших по всем США, у которых были украдены банковские сбережения, на кредитные карточки были наложены фальшивые платежи, а замена адресов на банковских счетах привела к тому, что новые кредиты, чеки и дебетовые карточки направлялись прямо к злоумышленникам[17]. В рамках ФБР создан специальный центр, который предназначен для того, чтобы граждане имели возможность сообщить об «Интернет-преступлении». Среди основных киберпреступлений, с которыми работает центр, упоминаются: дела, связанные с интеллектуальной собственностью, вторжением в компьютеры (хакерство), экономический шпионаж (кража коммерческих секретов), онлайновые вымогательства, международное отмывание денег и кража идентичности[18].
Вновь возникшие в информационном обществе формы культурной отрасли (цифровые инсталляции, медиа-галереи, онлайн-музеи, виртуальные сообщества дизайнеров, художников, писателей и поэтов) изменяют процесс коммуникации, способы доступа к информации и способы ее усвоения. Благодаря интерактивности этих новых форм процесс коммуникации перестает быть просто односторонним процессом восприятия и превращается в процесс взаимного обучения. Процесс коммуникации в информационном обществе активизирует связи и пересечения между устойчивой традиционной культурой (ценности, религия, знания, унаследованные от предыдущих поколений), и динамичной массовой культурой (видео-клипы, сериалы, видео- и компьютерные игры, блоги и т.д.), между элитарной и популярной культурой, между этнической, национальной и инородной культурой. Коммуникация в информационном обществе становится требованием дня, часа и минуты, так как информация (в том числе и в сфере культурной отрасли) постоянно устаревает и обновляется.
Эти процессы особенно явно проявляются в сфере средств массовой информации — ведущей отрасли производства культурных образов на сегодняшний день. Роль средств массовой информации кардинально меняется в новой коммуникативной культуре информационного общества:
· возрастает интерактивность (онлайн-, sms-опросы в ходе радио- и телепередач, вплоть до технологий «user-defined content», т.е. «содержание, определяемое пользователем»);
· возрастает насыщенность и интенсивность образов (например из новостей уходит аналитический материал и возрастает визуальный компонент с акцентом на событие в «реальном времени»);
· возникают новые альтернативные внеинституциональные средства немассовой (индивидуальной) информации (блоги, форумы, виртуальные сообщества), создающие свой контент, так как зачастую институциональные СМИ освещают только те темы или события, которые соответствуют корпоративной политике.
Социальные институты, соответствующие традиционному обществу, например религиозные организации, также оказываются вовлеченными в процесс формирования информационного общества. Это происходит как на уровне принятия новых информационно-коммуникационных технологий (использование компьютеров, сотовой связи, создание вебсайтов, блогов, форумов и т.д.)[19], так и на уровне гносеологического дискурса, который выражается в возникновении работ теологов и богословов, представляющих собой апологию технологий информационного общества с точки зрения религиозных идей, встроенных в идеологию культуры информационного общества[20].
Политическая культура (государство и личность)
Принятие закона о свободе информации 1966 года (Freedom of Information Act 1966 (FOIA)[21] в США стало знаковым событием в истории развития информационного общества. Согласно этому закону все федеральные ведомства США должны обеспечивать граждан свободным доступом ко всей имеющейся информации, кроме той, которая касается национальной обороны, правоохранительных органов, финансовых и личных документов. Этот закон, а в дальнейшем подобные законы, принятые в других странах Запада, позволили активно развиваться политической культуре информационного общества. Для политической культуры информационного общества характерно то, что информационные технологии и сетевые структуры позволяют человеку увеличить свое политическое участие в локальной и даже международной политике экспоненциально. Конечно, не стоит питать иллюзий по тому поводу, что каждое частное политическое сообщение будет услышано. По крайней мере сетевые технологии позволили опубликовать его в формате сообщения электронной почты, форума, блога, страницы вебсайта и т.д. Однако, пример проекта «ЮТьюб» (см. выше) показывает, что влияние подобных проектов может быть колоссальным. Во-первых, интегрирование компьютерных сетей с сотовыми телефонами, оборудованными камерами, превращает общество в одну большую систему наблюдения (снятое на камеру телефона уличное видео может быть опубликовано в Интернет в считанные минуты). Во-вторых, уже есть много примеров, когда такие «любительские» видео становились «передовицами» ведущих новостных агентств как в случае с записью казни Саддама Хусейна. В-третьих, видео, размещаемые в сети, с трудом поддаются цензуре и свободны от рэйтингов и трендов, управляющих формированием контента телекомпаний и новостных агентств, и поэтому для многих пользователей их просмотр предпочтительней, чем просмотр «официальных» новостей. В-четвертых, профессиональные политики уже поняли насколько сильным оружием политической борьбы могут быть технологии информационного общества. Все без исключения Западные политики (и большинство российских) имеют свои интерактивные вебсайты, ведут свои избирательные кампании с помощью блогов, «ЮТьюб», «МайСпейс» и подобных сервисов. Великолепным примером может быть избирательная кампания кандидата в президенты США Хилари Клинтон[22]. 5 августа 2007 года Хилари Клинтон встретилась с 1500 блоггеров, которые принимают активное участие в политической жизни страны[23]. Факт этой встречи отражает критическое изменение политической культуры при переходе к информационному обществу.
Здесь необходимо обратить внимание на два важных аспекта отностительно формирующейся политической культуры информационного общества. Во-первых, информационно-коммуникационные технологии позволяют увеличить коммуникационные возможности личности в общении с правительством: правительства большинства демократических стран, в том числе и России, приняли концепции и другие нормативные документы, декларирующие обязанности государства по обеспечению доступа граждан к инофрмации с помощью ИКТ. Как указывается в «Концепции формирования информационного общества в России» информация должна быть открыта для всех и предоставляться постоянно с гарантией достоверности и полноты; основная, первичная информация предоставляется населению бесплатно[24]. Во-вторых, развитие так называемых «электронных правительств», будет объективно развивать отчуждение людей от институтов власти, минимизируя непосредственное человеческое общение лицом к лицу. Попытка уменьшить «дистанцию власти» в терминологии Гирта Хофштеде, например в условиях России, обернется ее увеличением: чиновник будет восприниматься еще более удаленно и виртуально, чем раньше.
В процессе перехода к информационному обществу происходят системные трансформации такой традиционной культурной формы и способа политической деятельности как война. Изменяются базовые представления о том какой она должна быть:
1. Она не должна затрагивать простых граждан, т. е. должна вестись профессиональной армией, к принудительному набору нужно прибегать только в случае действительно чрезвычайных обстоятельств, а они предполагаются маловероятными.
2. Она должна быть короткой, даже мгновенной, чтобы результаты не заставляли себя ждать, истощая человеческие и экономические ресурсы и поднимая вопрос об оправданности военной акции.
3. Она должна быть чистой, хирургической, с разумной величиной разрушений (даже у противника) и скрытой от взгляда общества настолько, насколько это возможно, что приводит к тесной связи обработки информации, создания образов и ведения войны[25].
Что касается, например, телекоммуникационных технологий (спутниковой, сотовой связи, оптоволоконных технологий, Интернета), то все они либо зародились как военные проекты, либо сразу после своего возникновения попали в сферу пристального внимания военных специалистов.
Страны, находящиеся на переднем крае информационной революции, сегодня пытаются увеличить ряды своих армий с помощью позиционирования военных специальностей как специальностей, которые могут быть эффективно использованы солдатами и офицерами после истечения сроков их контрактов в гражданской сфере. И это, в первую очередь, профессии, относящиеся к информационным технологиям или менеджменту информационных систем. Данные технологии уже сегодня активно используются в различных военных конфликтах и локальных войнах, коренным образом изменяя представления людей о боевых действиях.
Говоря о периоде с нового времени до современности, можно выделить три основных поколения (парадигмы) боевых действий. Первое поколение отражало тактику эры гладкоствольных мушкетов, тактику линии и колонны. Эти тактики разрабатывались, частично, в ответ на технологические факторы: линия максимизировала огневую мощь, а постоянные тренировки в линиях и колоннах позволяли достичь относительно высокой скорости и слаженности стрельбы. Война второго поколения была ответом на изобретение нарезного мушкета, орудия, заряжающегося с казенной части, колючей проволоки, пулемета и непрямого огня. Тактику этого поколения можно описать французской военной максимой «артиллерия подавляет, пехота захватывает». Массированный огонь заменил человеческую массу. Третье поколение войн базировалось в основном на новых тактических идеях. Линейные тактики заменяются активным использованием маневра, атаки строятся на обходах и окружениях противника, а не на прямых столкновениях с целью полного его уничтожения. Четвертое поколение войны может иметь принципиально новый концептуальный характер. Опубликованное в сети Интернет сообщение российского Центра исследования компьютерной преступности под заголовком «Современная война будет виртуальной» достаточно четко отражает последствия информационной революции и перехода к информационному обществу: «Аналитики компании Gartner считают, что возрастающая зависимость развитого сообщества от различного рода высоких технологий и Интернета приведет к тому, что современная война будет вестись в сети при помощи кибервооружения. По данным Gartner, подобная война может начаться уже в 2005 году, когда уровень проникновения Интернет-технологий станет настолько большим, что их поражение будет критичным для всей инфраструктуры. Грамотно спланированная атака, по мнению аналитиков, будет сопоставима со взрывом тактической ядерной боеголовки средних размеров. Основными целями возможных атак будут компьютерные сети, управляющие электростанциями, железными дорогами, телефонными сетями»[26].
Американские военные специалисты выделяют несколько парадигмальных особенностей войны, соответствующей четвертому поколению и зарождающемуся информационному обществу: (1) театр военных действий четвертого поколения войны будет охватывать все без исключения сферы общества противника; (2) в информационном обществе целью боевых действий становится не физическое уничтожение противника, а такие цели как поддержка населением войны и культура страны противника; (3) границы между миром и войной, между «военными» и «гражданскими» становятся размытыми, невозможно определить линии обороны или фронты в традиционном смысле; (4) большинство традиционных военных сооружений типа аэродромов, радарных и антенных полей, больших штабных соединений потеряют свое значений по причине их высокой уязвимости[27]. Боевые действия не будут полагаться более на концентрацию войск на конкретном участке. Войну будут вести небольшие, хорошо технически и телекоммуникационно оснащенные группы, способные выживать за счет локальных ресурсов на территории противника. Развитие робототехники, беспилотных управляемых боевых летательных аппаратов, низкая вероятность радиоперехватов и искусственный интеллект позволят применять новые тактические действия и одновременно усилят разработку нового оружия — компьютерных вирусов.
Использование новых технологий также может привести к замене военных боевых целей преимущественно гражданскими объектами, что, в свою очередь, приведет к реорганизации и реструктуризации разного рода военных служб и ведомств. Главной проблемой командований станет управление гигантским потоком многофакторной информации. В этих условиях психологическое оружие в форме медиа-интервенций может стать доминирующим. Уже сегодня понятно, что телевизионные новости часто становятся более мощным орудием войны, чем боевые соединения. Одно из главных преимуществ и культурных ценностей информационного общества для человека в глобальном масштабе — его открытость и проницаемость становится и его самым уязвимым местом. Война четвертого поколения будет войной за сохранение, обладание и разрушение информации.
В целом, если не рассматривать войну как неизбежное продолжение дипломатии, можно констатировать, что политическая культура информационного общества позволяет надеяться на положительный прогноз: эта культура обладает очень высокой степенью открытости, высокой скоростью реакции на запросы людей, для нее нет запретных тем обсуждения.
Заключение
Таким образом, можно сделать вывод, что развитие новых культурных форм социокультурной среды в условиях информационного общества имеет мозаично-прерывный характер. В процессе этого развития стираются границы между официальной государственной культурой и культурой маргиналов, контркультурой, между массовой и элитарной культурой; возникают новые профессиональные группы (программисты, веб-дизайнеры, хакеры, сетевые геймеры и т.д.) с соответствующими профессиональными типами культуры и образами (стилями) жизни. Новый тип социальных сетевых отношений изменяет модели поведения людей, трансформирует ценности, генерирует новые культурные предпочтения и привычки, обеспечивает более высокий уровень самовыражения личности, благодаря возможности соответствовать своей реальной идентичности или быть другим в сетевом общении.
Однако при этом следует учитывать, что информационное общество продуцирует не только возникновение новых культурных форм, стимулирующих его становление, но и таких культурных форм, которые возникают как отрицательная реакция на развитие информационных технологий (неолуддизм, движение антиглобалистов, религиозные консерваторы и т.п.), что вызвано активной трансформацией существующих и формированием новых культурных кодов, которые опираются, как указывалось выше, на новую постмодернистскую синхронную концепцию пространства и времени, в отличие от старой модернистской диахронной концепции.
[1] Lohr, S. Information Technology Field Is Rated Largest U.S. Industry. New York Times, November 18, 1997.
[2]См. Forrester Research, Inc. Http://Web: www.forrester.com. March 1, 2001.
[3]См. E-commerce 2003 Highlights. Economics and Statistics Administration. US Census Bureau. Http://www.census.gov/estats, May 11, 2005.
[4]См., например, Yahoo Health. Http://health.yahoo.com/.
[5]См. Guidelines for Medical and Health Information Sites on the Internet. Http://www.ama-assn.org/ama/pub/category/1905.html.
[6] Information Society, Work and the Generation of New Forms of Social Exclusion (SOWING). Tampere, 1999. P.67.
[7] Нейсбит, Дж. Мегатренды. — М., 2003. С.284.
[8] Тоффлер, А. Метаморфозы власти. — М.: АСТ, 2002. С.249.
[9] Drucker, P. Beyond the Information Revolution. The Atlantic Monthly; October 1999; Volume 284, No. 4; PP. 47-57.
[10] Self-checkout at Kmart. New York Times. June 21, 2001.
[11] YouTube. Http://youtube.com.
[12] Cloud, J. YouTube Gurus. Time, December, 25-January, 1, 2007. P.52.
[13] Castels, M. The Rise of the Network Society// The Information Age: Economy, Society and Culture. Volume I. Oxford, 1996. P. 22.
[14] См. например, Гуманитарные исследования в Интернете /Под редакцией А.Е.Войскунского — М.: Можайск-Терра, 2000.
[15] Second Life. Http://www.secondlife.com.
[16] Second Life. Http://secondlife.com.
[17] No Ordinary Case Of Identity Theft. The Largest in U.S. History. FBI official website. Http://www.fbi.gov/page2/oct04/uncoveridt101504.htm
[18] The Internet Crime Complaint Center. Http://www.ic3.gov.
[19] Официальный вебсайт Римско-католической церкви. Http://www.vatican.va; официальный вебсайт Русской Православной церкви. Http://www.mospat.ru; Всемирная Лютеранская федерация. Http://www.lutheranworld.org. Независимый исламский информационный канал “Islam.ru”. Http://www.islam.ru; Ассоциация «Буддизм в Интернете». Http://buddhist.ru.
[20] См., например, Кураев А. Кино: перезагрузка богословием. — М.: Фома, 2004.
[21]TheFreedomOfInformationAct. Http://www.usdoj.gov/oip/foiastat.htm.
[22]См. Official Site of Hillary Clinton for President Exploratory Committee. Http://www.hillaryclinton.com; Hillary Rodham Clinton, Senator from New York. Http://www.clinton.senate.gov.
[23] Rainey, J. Democratic hopefuls try to woo bloggers. Los Angeles Times. August 5, 2007. Http://www.latimes.com/technology/la-na-dems5aug05,1,4709354.story?coll=la-headlines-technology.
[24] Концепция формирования информационного общества в России. Http://www.admhmao.ru/inform/law/koncep1.htm.
[25] Castels, M. The Rise of the Network Society// The Information Age: Economy, Society and Culture. Volume I. Oxford, 1996. P. 456.
[26] Центр исследования компьютерной преступности. Http://www.crime-research.ru.
[27] Lind, W., Nightengale, K., Schmitt, J., Sutton, J., Wilson, G. The Changing Face of War: Into the Fourth Generation. Marine Corps Gazette, October 1989, Pages 22-26.