Автор(ы) статьи: Ляшенко ЛидияЛеонидовна аспирант кафедры культурологии и культурных проектов, Национальная академия руководящих кадров культуры и искусств (Киев)
Раздел: Социальная культурология
Ключевые слова:

наследственность таланта, гениальность и сумасшествие, теория компенсации, патологические, психоаналитические, качественные и количественные теории гениальности.

Аннотация:

В статье рассмотрены исследования теоретиков разных поколений (Ф. Гальтон, Ч. Ломброзо, М. Нордау, В. Эфроимсон, М. Арнаудов, А. Адлер, З. Фрейд, Р. Дилтс), которые отражают наиболее интересные взгляды на проблему гениальности. Также сделан анализ представленных работ в контексте классификации теорий гениальности, предложенных такими теоретиками, как И. Сироткина, В. Эфроимсон, Е. Онищенко, Л. Левчук, О. Ромах, А. Шумилин и А. Анастази.

Текст статьи:

Феномен «гениальность» исследуют ученые разных областей знания еще со времен античности. Существует значительное количество работ, посвященных изучению сущности и классификации гениальности, чертам гениальных людей и факторам, влияющим на развитие и становление гениальности. Так, гениальность является предметом исследования психологии, генетики, педагогики, философии, психоанализа, психиатрии, искусствоведения, культурологии и других наук. Учитывая сложность как самого феномена «гениальность», так и анализа некоторых его аспектов (наследственные механизмы передачи, характеристики гениальности, причины и факторы ее активации или угнетения и др.), которые и сегодня недостаточно изучены и являются предметом споров ученых, однозначно встает вопрос недопустимости изучения гениальности одной отдельной наукой. В то же время актуальным является обращение к междисциплинарной науке культурологии, методологические основы которой предлагают избежать односторонности и сужения феномена «гениальность» к одному аспекту, что позволяет выйти на новый уровень как в методах исследования, так и в получаемых результатах. Именно поэтому тема данной статьи является актуальной.

Существует множество теорий, в которых ученые предлагают свой взгляд на сущность гениальности и ее природу. Исходя из этого, целью данной статьи является анализ исследований, посвященных проблеме гениальности и попытка их классификации, в соответствии с существующими теориями гениальности. Конечно, в рамках одной статьи невозможно проанализировать все труды, посвященные данному вопросу, поэтому мы обратим внимание на основополагающие работы, демонстрирующие главные направления теоретической мысли по заявленной проблематике.

Весомый вклад в развитие исследований о природе таланта и гениальности сделал Ф. Гальтон. Одной из самых значительных работ ученого является «Наследственность таланта». Из самого названия становится очевидным главный тезис работы английского психолога и антрополога о наследственной природе таланта. Изучая вопросы, в частности, формирования таланта музыкантов, Ф. Гальтон анализирует жизненные и творческие пути родственников двадцати шести музыкантов из четырнадцати семей, среди которых И. Бах, В. Моцарт, Л. Бетховен, И. Гайдн, Г. Гендель и др. Основным выводом Ф. Гальтона является неоспоримый факт наследования музыкального таланта, в первую очередь, сыном от отца или родителей.

Одной из самых резонансных работ является книга итальянского психиатра Ч. Ломброзо «Гениальность и помешательство», в которой сущность гениальности объясняется на физическом и психическом уровнях. Цель своей работы ученый видит в том, чтобы найти ключ к пониманию «таинственной сути гения» [8, с. 9], а также «установить новую точку зрения для оценки художественного творчества гениев путем сравнения их произведений в области искусства и литературы с такими же произведениями сумасшедших» [8, с. 9 ].

Ученый отмечает разницу между гениями и сумасшедшими, заключающуюся в «изящной и почти болезненной впечатлительности» гения [8, с. 32], которая с годами достигает огромных масштабов и становится источником страданий и славы. Кроме того, безумие передается по наследству, усиливаясь с каждым поколением, тогда как гениальность почти всегда исчезает вместе с гением; гениальность зачастую передается потомкам мужского пола, а безумие признает равенство полов. Согласно перечисленным признакам, Ч. Ломброзо доказывает гениальность многих деятелей искусства, среди которых такие выдающиеся композиторы как И. Гайдн, Р. Шуман, В. Моцарт, Г. Гендель, К. Глюк, Л. Бетховен.

В ходе исследования автор находит много общего между гениальными и сумасшедшими людьми, в основном, на физическом уровне, акцентируя внимание на одиночестве гениев и безумных, и утверждая, что самые выдающиеся идеи мыслителей «рождаются внезапно и развиваются столь же бессознательно, как и необдуманные поступки помешанных» [8, с. 28]. Кроме того, гениальных и сумасшедших деятелей искусства объединяет желание постоянно переезжать, часто менять профессии и специальности. Однако, приведенные тезисы и другие черты, которые Ч. Ломброзо с присущей ему категоричностью приписывает сумасшедшим и гениям (такие как оригинальность мышления, грандиозность творческих идей, интуиция, чувственность и др.), являются общепризнанными многими теоретиками, как те, которые характеризуют всех одаренных и талантливых личностей и не несут в себе никакого следа или намека на болезнь.

Учеником и последователем идей Ч. Ломброзо был венгерский психиатр М. Нордау, который в работе «Вырождение» проанализировал личности выдающихся представителей литературы и искусства с точки зрения психиатрии. Целью работы теоретика является выяснить, «насколько клиническая картина вырождения подходит к различным современным писателям и художникам» [9, с. 14]. В ходе своего исследования М. Нордау пришел к выводу о том, что, среди прочих, Ф. Ницше, Л. Толстой, Р. Вагнер и П. Верлен являются «помешанными в буквальном смысле этого слова» [9, с. 13].

Учитывая спорную аргументацию и доказательства общности гениальности и безумия, выдвинутые Ч. Ломброзо и М. Нордау, вполне естественно, что многие теоретики (А. Анастази, М. Арнаудов, Р. Гарифуллин, В. Гирш, М. Гончаренко, В. Эфроимсон, Л. Левчук, И. Сироткина, М. Фуко и др.) не разделяют их мнения о том, что психические заболевания и гениальность имеют общую природу.

Одним из оппонентов идей Ч. Ломброзо является российский ученый – генетик, социолог, автор фундаментальных трудов по эволюционной генетике, – В. Эфроимсон, который в своей работе «Генетика гениальности» поставил задачу «выявить, какими наследственными, врожденными факторами может определяться столь ярко выраженная особенность, как мощный талант или гениальность »[15, с. 15].

Следует отметить, что В. Эфроимсон, начиная свое исследование с идей, близких идеям Ч. Ломброзо, с осторожностью рассматривает гениальность в контексте патологической теории и параллельно анализирует другие возможные механизмы появления гения. Поэтому В. Эфроимсон приходит к противоположному выводу: он находит единственный общий механизм, наличие которого может компенсировать даже отсутствие благоприятной социальной среды (семья, общество, воспитание, обучение), как решающий фактор гениальности. Этим единственным механизмом является «целенаправленная мобилизация мышления» [15, с. 355], которая активизирует, в первую очередь, волевой фактор. Итак, по словам В. Эфроимсона, основным фактором высокого развития одаренности до уровня таланта и гениальности является сознательная работа личности, тогда как Ч. Ломброзо говорит о бессознательной природе гениальности, которая не поддается контролю личности. Вывод В. Эфроимсона близок положительному видению природы гениальности Б. Теплова и М. Арнаудова: «те, кто может целенаправленно мобилизовать свою волю, могут стать гениями или приблизиться к ним» [15, с. 355].

Также одним из многих оппонентов Ч. Ломброзо является болгарский ученый М. Арнаудов, который в своей работе «Психология литературного творчества» утверждает, что, признавая нормальным характер духовной жизни избранников человеческого рода, «мы были бы гораздо ближе к истине» [3, с. 28]. Ученый приводит слова многих исследователей в поддержку своего утверждения, в частности, Г. Гехта, который говорит: «У довольно значительной части всех великих изобретателей <…>, мыслителей, государственных деятелей, военачальников и деятелей искусства нельзя никоим образом доказать какую-то наследственную болезнь. Напротив, по большей части эти выдающиеся мужи ведут свое происхождение от абсолютно здоровых родов, от предков, которые занимались сельским или ремесленным трудом» [3, с. 28]; ученых Ремона и Вуавенеля, которые отмечают, что «настоящее творчество следует считать высшим проявлением человеческих способностей» и «неверно искать отношения причины и следствия в работе высших функций ума и в некоторых случаях патологического характера, указанных в жизни великих людей» [3, с. 29].

Объясняя признаки нервных болезней, которые Ч. Ломброзо отождествлял с состоянием вдохновения, М. Арнаудов предлагает свое видение природы гениальности: «проводить, однако, какую бы то ни было аналогию между вдохновением и симптомами эпилепсии – значит стирать резкую грань между двумя в корне различными проявлениями духа» [3, с. 29], ведь вдохновение является результатом подсознательных процессов, связанных с работой ума и творческим процессом, тогда как эпилепсия является полной противоположностью – отказом ума и хаотичными ассоциациями. В свою очередь М. Арнаудов заявляет, что художник – это тот человек, который понимает мысли и желания своих современников именно благодаря тому, что он «поднялся над всеми внутренними ограничениями и над всем хаотичным в самом себе» [3, с. 32]. Творчество, по словам ученого, это «здоровье[i], творчество – это борьба со всем болезненным, творчество – это прояснение и душевное очищение, катарсис …» [3, с. 32].

Безусловно, говоря о проблеме таланта и гениальности, следует отметить, что значительная роль в ее решении принадлежит психоаналитикам, в частности, основателю психоанализа З. Фрейду. Австрийский психиатр является также основателем такого жанра изучения биографий, как патография, которая в ХХ в. приобрела особую популярность. Как отмечает украинский теоретик Л. Левчук, именно З. Фрейд обогатил методологию исследования достижениями психоанализа, целью чего было расширение существующих знаний психологии художественного творчества путем «сочетания психоанализа с жизнью, творчеством художника и исследования специфической связи «психоанализ-художник-произведение искусства» » [6, с. 160-161]. Рассматривая патографию на примере работы З. Фрейда «Леонардо да Винчи: воспоминания детства», Л. Левчук вполне справедливо отмечает ценность этого исследования и те новые, чисто психоаналитические методы, с помощью которых автор расширяет возможности анализа личности и особенностей творческого процесса Леонардо да Винчи. Патография является весьма распространенным и популярным сегодня жанром исследования выдающейся личности и ее творчества. Основными выводами, к которым З. Фрейд приходит в своих патографиях, являются выдающаяся роль отца в развитии гениальной личности и значимость детских лет в ее становлении.

Основательница детского психоанализа А. Фрейд, а также другие ученые (Дж. Боулби, Д. Винникотт, Л. Выготский, Ф. Дольто, Н. Эйниш, К. Эльячефф, Э. Эриксон, В. Эфроимсон, М. Кляйн, А. Миллер, Дж. Ривьер, Н. Рождественская, Р. Спитц, Дж. Фримен) придавали большую роль фигуре матери в формировании как заурядной, так и, особенно, гениальной личности.

Существенное значение для изучения личности и, в частности, детских лет выдающихся людей, имеет теория компенсации австрийского психолога, психиатра и мыслителя А. Адлера, в которой автор настаивает на следующих положениях. Первое: в раннем детстве личность «ошибочно и безрассудно создает себе образцы и модели, формирует свои цели и жизненный план, которому она сознательно или бессознательно следует. При этом образцами для нее будут «<…> примеры других победителей» [1, с. 4]. Второе: «в течение всего периода развития ребенку присуще чувство неполноценности по отношению к родителям, братьям, сестрам и окружающих» [1, с. 10]. Причиной этого является физическая незрелость, неуверенность и несамостоятельность, потребность опираться на других и подчиняться им, что приводит к появлению ощущения ущербности во всех сферах жизнедеятельности. Это чувство неполноценности ребенок пытается компенсировать с помощью достижения превосходства над окружающими. Именно превосходство становится целью всякой деятельности ребенка и взрослого человека, причем чем сильнее и дольше ребенок чувствует свою неполноценность, страдает от физической и умственной слабости, тем выше и принципиальнее устанавливается цель превосходства.

Третьим важным пунктом теории А. Адлера является тот факт, что наличие врожденной болезни одного органа или системы органов приводит к увеличению ощущения несамостоятельности и неполноценности к огромным масштабам. Если причину этой неполноценности не устранить, ребенок будет чувствовать обиду, подвергаться общим насмешкам и станет непригодным для общества, в результате чего появятся неврозы, которые А. Адлер трактует, как «ложную с точки зрения культуры попытку избавиться от чувства неполноценности, чтобы найти чувство превосходства» [1, с. 31]. Далее ситуация может развиваться двумя путями: «в благоприятном случае развивается неутолимая жажда знаний, или вырастает тепличное растение – вундеркинд, в неблагоприятном случае просыпаются преступные наклонности, или создается образ человека, который с трудом решается на что-либо, который пытается замаскировать свое отступление перед жизненными испытаниями сконструированным неврозом» [1, с. 27].

Итак, А. Адлер объясняет природу выдающихся способностей и гениальности наличием определенных психологических или физиологических осложнений. Объединяя все эти тезисы, А. Адлер формулирует «основной психологический закон о диалектическом преобразовании органической неполноценности через субъективное чувство неполноценности во внутреннее стремление к компенсации и сверхкомпенсации» [1, с. 92-93].

Таким образом, существует немало теорий гениальности, которые находят совершенно разные, даже противоположные источники ее появления: как наивысшее развитие задатков и способностей, которые были унаследованы от выдающихся родственников или появились у личности в раннем детстве и не имеют наследственную природу; как признак особого генетического кода, свойственного единицам, или как результат случайного стечения обстоятельств (к ним относят благоприятную социальную среду, воспитание, выдающуееся образование и личностные черты – волю, работоспособность, высокоразвитые интуицию, фантазию и др.); и даже как психическую и физическую патологию, которая сопоставима с природой безумия. Однако сложность феномена «гениальность» заключается в том, что ни одна из существующих теорий не в состоянии объяснить все виды и проявления гениальности и никоим образом не может быть принята ко всем выдающимся личностям: так, можно привести немало гениев, которые не имели никаких признаков безумия, которые были абсолютно здоровы и физически, и психически, что свидетельствует о неактуальности теории компенсации и патологической теории; есть гении, которые были детьми выдающихся родителей (что подтверждает наличие наследственного фактора), или которые происходили из родов, не отличившихся до этого ни одним выдающимся деятелем в какой-либо сфере. Именно поэтому многие теоретики пытаются классифицировать существующие теории гениальности для того, чтобы, во-первых, найти общие признаки гениальности, объединяющие эти исследования и отбросить те признаки, которые являются скорее исключением в процессе развития выдающейся личности и, во-вторых, на основании общих черт гениальных личностей иметь возможность создать универсальное определение и объяснение феномена «гениальность», который, как уже отмечалось, и сегодня является источником вопросов, а не ответов. Рассмотрим классификации теорий гениальности, предложенные теоретиками.

Л. Левчук, А. Слепцова, О. Ромах, А. Шумилин и др. делают попытку классифицировать учения о природе таланта, существующие со времен Платона. Теоретики говорят о существовании двух противоположных тенденций (А. Слепцова и О. Ромах предлагают называть их идеалистическими и материалистическими, по аналогии с философской традицией), первые из которых отказываются научно объяснять природу таланта, принимая идею «божьего дара» и непостижимого вдохновения, абсолютизируя все составляющие, которые не имеют четкого научного объяснения, приобретая при этом «мистико-религиозный уклон» [13]. К этим концепциям относятся учение Платона, христианские учения Августина, Ф. Аквинского, работы ученых ХIХ (Ф. Гальтон) и ХХ ст. (П. Тейяр де Шарден, А. Кестлер, К. Лоренц, Ж. Моно) и др. Противоположные концепции стремятся с помощью достижений других областей знаний целиком понять «роль личности художника, психологию его творчества» [7, с. 61] и трактуют данный феномен только как «комплекс физиологических признаков» [13], который формируется «в процессе развития человека под влиянием жизненных обстоятельств и целенаправленного воспитания» [14, с. 41]. Среди сторонников этой концепции теоретики называют Т. Гоббса, Декарта, Дж. Локка, К. Гельвеция и др.

В свою очередь, А. Слепцова и О. Ромах считают, что самой перспективной концепцией является «культурологический синкретизм», развивающий идеи, выдвинутые ранее Н. Бердяевым, А. Шопенгауэром, А. Камю и др. Сущность его заключается в понимании таланта и гениальности как «возможности реализации творческого и интеллектуального потенциала личности», и эта возможность является переходом личности в своем развитии на новый уровень, что, в свою очередь, становится гарантией реализации «безусловной потребности личности в свободе» [13].

Проблему гениальности, «вопрос наследственности и «феномен остроумия как проявление творческой интуиции»» [10, с. 43][ii] как составляющие психологического параметра художественного творчества, анализирует Е. Онищенко. Украинский эстетик отмечает, что по аналогии с существованием «позитивной психологии», стоит изучать названные составляющие в контексте «негативной психологии» [10, с. 43], противопоставляя теории, рассматривающие гениальность как результат, прежде всего, осознанной воспитательной работы родителей, благоприятного социального окружения и успешного обучения и самообучения выдающихся личностей теориям, которые видят в гениальности признаки патологии. В контексте «позитивной психологии» Е. Онищенко рассматривает работу Ф.Гальтона и работу М. Арнаудова, к контексту «негативной психологии» теоретик относит труды древнегреческих мыслителей – Демокрита, Платона, – которые объединяет тезис о том, что «творческая личность и нормальное психологическое состояние – вещи несовместимые» [10, с. 44], труды западных (А. Адлер, Э. Кречмер, Ч. Ломброзо, З. Фрейд, К. Юнг и др.) и восточноевропейских (С. Балей, Г. Россолимо, В. Фриче и др.) теоретиков, которые изучают связь проблемы гениальности и безумия. После анализа приведенных работ Е. Онищенко предлагает сопоставить «негативную» модель гениальности с «позитивной», ведь, по словам автора, с которыми трудно не согласиться, именно в этом случае возможен выход на новый уровень в решении проблемы гениальности и сопутствующих ей вопросов наследственности, «вопроса юмора и специфики его обнаружения в искусстве» [10, с. 46].

Тенденция к осмыслению гениальности как проявления безумия была весьма распространенной среди теоретиков и ученых, однако, несмотря на свою сомнительность, нашла немало сторонников, особенно психиатров и психоаналитиков. Российский ученый И. Сироткина утверждает, что во второй половине ХIХ ст., среди прочих, переживает свой расцвет теория дегенерации, которая объясняет творчество гениев исключительно как результат наличия патологических болезней. Однако теоретик отмечает ошибочность этой теории и обращает внимание на несоответствия и явные противоречия в работах ее сторонников, из-за чего «теория дегенерации с ее медицинско-негативным пониманием душевной болезни, с одной стороны, и сильной моральной и социальной ангажированностью, – с другой стороны» [12, с. 115] на рубеже ХIХ и ХХ ст. исчерпала себя и должна была уступить место «более индивидуалистически и психологически ориентированным концепциям» [12, с. 115].

Упомянутый выше ученый В. Эфроимсон классифицирует гениев «подагрического типа» (преимущественно мрачные, нежизнерадостные личности, достижения которых являются «результатом жертвенного посвящения себя цели» [15, с. 345]), «гипоманиакально-депрессивного типа» (корни их огромной продуктивности – в настроении – «приподнятом, эйфорическом и даже экзальтированном»), отмечая также такие биологические особенности, как синдромы Марфана, Морриса, гипоманиакальность и др., как те, которые значительно увеличивают вероятность наличия наследственной одаренности высокого уровня (однако не сами по себе, а в сочетании с другими факторами). Ученый определяет факторы, имеющие значительное влияние на развитие выдающихся способностей, а именно: творческую свободу, признание и раннее развитие. Однако, несмотря на вывод ученого об умении мобилизировать мышление и волю, как единый механизм становления выдающейся личности, В. Эфроимсон, определяя типы гениальности, обращается к терминам, характеризующим нервные болезни, и это свидетельствует о том, что ученый, в то же время, не отвергает и патологический фактор.

Среди прочих, вопрос классификации теорий гениальности подробно изучает итальянский психолог А. Анастази в своей работе «Дифференциальная психология». Следует отметить, что классификация А. Анастази довольно убедительна и свидетельствует об основательном изучении теоретиком большого количества литературы по этому вопросу. Однако есть ряд исследований, анализ и классификация которых не вошли в вышеупомянутую работу итальянского ученого, поэтому следует рассмотреть их, согласно приведенной классификации.

А. Анастази, наряду с патологическими теориями, рассмотренными выше (те, которые связывают сущность гениальности с безумием – исследование Ч. Ломброзо, М. Нордау, Г. Россолимо и др.), называет «психоаналитические, качественные и количественные» [2, с. 539-540] теории. К психоаналитическим теориям относятся те, которые акцентируют внимание на высоких мотивационных характеристиках гениев, как основе выдающихся творческих достижений. Так, существуют психоаналитические теории сублимации (З. Фрейд), компенсации (А. Адлер, В. Шадриков) и «подсознательных процессов». Однако, по словам ученого, эти теории часто основываются на дневниках самих гениев, которые, пытаясь описать свой творческий процесс, сознательно или бессознательно преувеличивают определенные эмоциональные переживания, психические состояния, тем самым внося погрешность в исследования теоретиков и их выводы. В конце концов, «большая часть интерпретаций творческого процесса, а также природы гениальности с психоаналитической точки зрения производит впечатление неопределенных и запутанных», в которых смешиваются «буквальные и фигуральные концепции» [2, с. 546].

Теории качественного превосходства настаивают на том, что гении являются отдельной группой людей, от рождения наделенных особыми способностями и талантами. (Следует отметить, что в этом есть принципиальное отличие от предыдущих теорий, которые отмечают отсутствие умственных различий между гениями и рядовыми людьми). Иными словами, эти теории отводят решающую роль наследственному фактору гениальности, наличие которого не зависит от воли или желания личности (работы Ф. Гальтона, частично – В. Эфроимсона и др.)

Теории количественного превосходства отмечают, что, во-первых, гениальность обусловлена достижением человеческими способностями значительно более высокого уровня и, во-вторых, черты гениев и их особые способности присущи всему человечеству, но под действием большого количества социальных, мотивационных и интеллектуальных факторов «появляется вероятность того, что количественные различия человеческих качеств могут привести к разным результатам с качественной точки зрения» [2, с. 547-548]. Сторонниками данной концепции являются М. Арнаудов, Р. Дилтс, Н. Дубинин, Л. Левчук, А. Шумилин и др. Л. Левчук, А. Шумилин и Н. Дубинин ничего таинственного, неестественного в личности гения не находят, говоря, что такими признаками, как талантливость, эмоциональность, страстность и работоспособность, обладают многие люди и что «Никаких специальных генов «интеллектуальности» или «гениальности» не существует <…> Для наличия таланта необходима нормальная универсальная генетическая программа. Для того чтобы реализовать ее колоссальный потенциал, необходимы оптимальные условия» [14, с. 50].

В работе американского ученого Р. Дилтса «Стратегии гениев» автор, на основе анализа поведения и характера таких гениев, как Аристотель, У. Дисней, В. Моцарт, А. Эйнштейн, З. Фрейд, Леонардо да Винчи и М. Тесла, выделяет десять фундаментальных способностей (характерных для всех, независимо от сферы деятельности). Главной идеей исследования Р. Дитлса является несколько идеалистическое стремление к возрождению человеческих способностей путем выделения творческих и умственных стратегий гениев, чтобы сделать их понятными и доступными для каждого, кто хочет совершенствовать свои творческие и умственные способности.

В то же время А. Анастази отмечает неопределенность термина «гений», что затрудняет проведение исследований и формулировку их результатов. Со своей стороны, теоретик предполагает, что, признавая существование нескольких разновидностей гениальности, отличающихся по многим аспектам, все существующие исследования можно свести к общим выводам и единому целому. Однако, по нашему убеждению, говоря о целесообразности распределения гениальности на определенные разновидности, можно выразить тезисы как в поддержку, так и против этого. С одной стороны, теоретики и ученые, рассматривая «ступеньки одаренности»[iii], разделяют все ее уровни на разновидности: задатки – на врожденные и приобретенные; способности – на общие и специальные (специальные, в свою очередь, делятся на художественные, математические, моторные и т.д.), одаренность – на общую и специальную, или потенциальную и реальную, или умственную, социальную, моторную и практическую и др[iv]., талант – на интеллектуально-творческий, эмоционально-творческий и практически-организационный (С. Василев) и др. Поэтому было бы вполне логичным говорить о разнообразии проявления гениальности, как высшего уровня развития одаренности. С другой стороны, согласно определению термина «гениальность», которое предлагают многие теоретики, в частности, Г. Гегель, О. Гавеля, Л. Левчук и др., а также «Психологическая энциклопедия» [11, с. 80], гений и отличается от таланта, кроме общечеловеческой значимости научного или творческого наследия, универсальностью дарования, то есть талантливая личность талантлива в одной сфере деятельности, тогда как творчество, наследие гениального художника «переходит границы национального, возвышаясь до уровня общечеловеческого признания» [7, с. 76], чаще всего, в нескольких сферах деятельности (музыке и литературе, живописи и науке, музыке и науке и т. д.). Итак, очевидно, что и сегодня стоит проблема создания определения «гениальности», которое охватило бы, с одной стороны, все многообразие и богатство существования этого феномена в истории мировой культуры и науки и, с другой стороны, давало бы объяснение уникальности и индивидуальности проявления гениальности в каждом отдельном случае.

Подводя итог, отметим, что проблема гениальности, несмотря на многовековую историю, и сегодня остается актуальной среди теоретиков разных поколений и областей знаний. Причиной этого является сложность как самого феномена «гениальнось», так и исследования творческого процесса и факторов, влияющих на ее развитие, ведь, кроме общих черт гениальных личностей, каждая выдающаяся фигура является уникальной и неповторимой. Именно поэтому параллельно существуют и развиваются разные теории гениальности, которые предлагают рассматривать источник гениальности в том или ином ключе, придавая решающее значение физическим (или генетическим), психологическим, мотивационным, личностным и другим характеристикам. Однако необходимость дальнейших исследований в этом направлении – определении сущности самого феномена «гениальность» и создании универсальной теории, способной дать исчерпывающий анализ природы гениальности во всем множестве ее проявлений, является бесспорной.

Следует отметить, что, относительно понимания природы гениальности, нам близки идеи М. Арнаудова, В. Эфроимсона, В. Гирша и Р. Дилтса, которые рассматривают творчество как здоровый и позитивный процесс, не имеющий ничего общего с патологией и болезненными отклонениями, а выдающихся личностей – как тех людей, которые смогли подняться над своими физическими ограничениями (если таковые были) и превзойти в своем творчестве не только своих современников, но и потомков.

 

ЛИТЕРАТУРА

1. Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии. Лекции по введению в психотерапію для врачей, психологов и учителей / А. Адлер. / Альфред Адлер. — М.: Изд-во Института психотерапии, 2002. — 214 с.
2. Анастази А. Дифференциальная психология. Индивидуальные и групповые различия в поведении / Анна Анастази. [Пер. с англ. Д. Гурьева, М. Будыниной, Г. Пимочкиной, С. Лихацкой] — М.: Апрель Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001. — 752 с. (Серия «Кафедра психологии»).
3. Арнаудов М. П. Психология литературного творчества / Михаил Петрович Арнаудов. «Психология литературного творчества». — М. : Прогресс; 1969. — 486 с.
4. Гальтон Ф. НаслЂдственность таланта / Фрэнсис Гальтон. [пер. съ англійскаго]. — С.-Петербургъ, 1875. — 299 с.
5. Гирш В. Гениальность и вырождение / В. Гирш. — СПб.: «Потаенное», 2005. — 200 с.
6. Левчук Л. Т. Психоаналіз: історія, теорія, мистецька практика: Навч. Посібник / Лариса Тимофіївна Левчук. — К.: Либідь, 2002. — 255 с.
7. Левчук Л. Т. У творчій лабораторії митця / Лариса Тимофіївна Левчук. — Київ : «Мистецтво», 1978. — 132 с.
8. Ломброзо Ч. Гениальность и помешательство. От гениальности до безумия один шаг?.. / Чезаре Ломброзо; [пер. с ит. К. Тетюшиновой]. — М. : РИПОЛ класик, 2011. — 400 с.
9. Нордау М. Вырождение / Макс Нордау / [пер. с нем. и предисл. Р. И. Сементковского] / Современные французы/ [пер. с нем. А. В. Перелыгиной, послесл. В. М. Толмачева]. — М. : Республика, 1995. — 400 с. — (Прошлое и настоящее)
10. Оніщенко О. І. Художня творчість у контексті гуманітарного знання: [Монографія] / Олена Ігорівна Оніщенко. — К. : Вища шк., 2001. — 179 с.
11. 11.           Психологічна енциклопедія / Автор-упорядник О. М. Степанов. — К. : «Академвидав», 2006. — 424 с. (Енциклопедія ерудита)
12. Сироткина И. Е. Понятие «творческая болезнь» в работах Н. Н. Баженова / Ирина Евгеньевна Сироткина // Вопросы психологии, №.4 — 1997. — С. 104-116.
13. Ромах О. В. Сущность культурологической концепции феномена талантливой личности / О. В. Ромах // Аналитика культурологии. — Вып. 3 (18), 2010. — [Электронный ресурс] — Режим доступа: /journal/archive/item/594-the-essence-of-the-concept-of-cultural-phenomenon-talented-individuals.html
14. Шумилин А. Т. Талант и творчество / А. Т. Шумилин // Формирование творческих способностей: сущность, условия, эффективность. Сборник научных трудов [редактор И. В. Зырянова] Свердловск, 1990. — С. 40-54.
15. Эфроимсон В. П. Генетика гениальности / Владимир Павлович Эфроимсон. — М. : Тайдекс Ко, 2002. — 376 с. (Библиотека журнала «Экология и жизнь». Серия «Устройство мира»).